– Сколько, мам? – Я злилась не потому что жалела для них денег, а потому что все, что я зарабатывала, откладывалось на операцию Егора и мое существование.

– Тринадцать.

Блин. Я закрыла глаза и набрала в легкие побольше воздуха. До зарплаты две недели, я почти на нуле, нужно заплатить коммунальные, а еще я до сих пор Иде должна с прошлого месяца. Придется влезть в деньги на операцию, а затем докладывать в два раза больше. Ладно. Будто у меня есть выбор. Возьму приват. Два привата. Черт с ними со всеми, принципами. Подумаешь.

– Перешлю в течение дня. Как Егорка?

– Спит, я скажу, что разговаривала с тобой, дорогая. Он спрашивал, когда ты приедешь к нам.

В груди кольнуло.

– Скажи, что скоро. Передай, что люблю и крепко целую и обещаю привезти большую игрушку в следующий раз.

Отстой в том, что я не знала, когда смогу выбраться к матери и Егору, совершенно в другой город, это ударит по поему карману, если я пропущу хоть одну смену в клубе.

Короткое «спасибо» последовало в трубке. И тишина. Она как обычно больше ничего не хотела сказать.

– Пока, мам. – Два слова, нажатие красной кнопки. Ничего не меняется.

Когда разговор был окончен, я сунула телефон на место и заметила, что две пары глаз уставились на меня, даже Ида оторвалась от работы.

– У меня нет денег. – Она знает, что когда звонит моя мама, это означает, что пришло время выворачивать карманы, а так как обычно к середине месяца денег у меня почти не остается, я занимаю у Идки, слишком часто.

Я выдохнула и собрала со стола документы и папки с письмами, которые должна была отправить еще на прошлой неделе. Некоторые из них были вчерашним числом с пометкой «СРОЧНО», так наш секретарь дает мне понять, что это нельзя откладывать на несколько дней, как у меня часто получается. Срочно, так срочно.

– Я знаю. И я верну тебе долг на днях, после выходных, скорее всего.

– Я подожду, ты ведь тоже выручаешь меня. Кстати, успеешь к пяти вернуться? – Она кивнула на стопу бумаг, которую мне нужно развезти сегодня.

– Думаю, да. Подменить?

– Да, Саня работает до восьми, забрать Марка смогу только я.

– Хорошо. – Я пожала плечами. Для меня это нормально. Обычно когда Иде нужно уйти, я занимаю ее место, просто отвечаю на звонки в случае чего, а всю важную работу она доделывает раньше времени, поэтому сегодня с самого утра пыхтит за компом.

– Ладно, девочки. – Взгромоздив на руки коробку со всей сегодняшней работой, я покряхтела к выходу. Все-таки быть мелкой и щуплой огромный минус, особенно если ты курьер без машины.

– Подумай о том, что я сказала. – Пропела Натаха вслед. – Член-ыыы.

Я усмехнулась, ничего не ответив. А что мне на это сказать? Судя по тому, как эта девушка, которой, кстати говоря, уже чутка за тридцать, вздыхает по нашему высокому, мускулистому индюку с карамельными волосами, у нее у самой давно никого не было. И никакая я не лесбиянка. Наверное. Все-таки, мне нравятся мужчины. Я так думаю. Даже если не приходилось влюбляться, у меня был опыт отношений, пусть и очень плохих. Это ведь тоже опыт, да? И я просто не задираю себе планку, как Наташка. Пускать слюни по тому, кто даже наверняка, не знает твоего имени, хотя ты на него работаешь, как-то глупо и не для меня. Поэтому я стараюсь избегать таких мужчин. Таких, как он, на которого я даже не смотрю почти никогда, лишь краем глаза, совсем чуть-чуть, иногда, когда проходит мимо моего столика. В нем метра два росту, и конечно с такой высоты, меня с моими метр пятьдесят восемь, скорее всего не видно. Да и не в росте дело. Я сама по себе незаметная для птиц высокого полета. Его самооценка и статус президента «Корелл клаб», априори не смогут заметить девчонку с хвостом на макушке, выбитыми из него после толкучки в метро, прядями, дурацкими футболками, которые, кстати, для меня вообще не дурацкие, а самые нормальные. В общем, меня не заметно, и я никогда не парюсь по этому поводу. Так комфортнее, быть невидимкой, с огромной коробкой в руке, из-за которой почти ничегошеньки не видно. Не знаю, как я добралась до выхода, еле нащупала кнопку лифта, и вылезла из него, почти даже никого не зацепив, так пару раз пришлось извиниться, а перед кем даже не знаю. Просто извиниться перед тем, кого пнула, это нормально. Хоть никого с ног не сбила, пока что. Или сама не прокатилась носом вниз по лестнице к выходу.

Охранник попридержал мне запасную боковую дверь, чтобы я не лезла через автоматическую и не мешала людям.

– Спасибо.

– Не споткнись. – Охранники на первом этаже единственные из фирмы, не считая Нату и Иду, кто иногда перекидывается со мной словами.

Все пути пройдены! Осталось к метро проскочить, достать карту из заднего кармана – не проблема! Зацепиться за чей-то ботинок, тоже! Все как обычно. Люблю стабильность. Все пути, да не все! Черт меня понес по краю тротуара. Хотела ведь как лучше: не мешать людям, шагать в сторонке, ага, и все равно врезалась в кого-то. Во что-то. Коробка вылетела из рук и, я в попытке ее поймать, чтоб все «срочные» документы не разлетелись и, не дай Бог не прокатились по пыли, шмякнулась рядом с ней, притормозив лицом у открытой настежь двери автомобиля. Первое правило: думай о себе, а не о каких-то бумажках, тем более не о коробке из-под канцелярии, я могла так и на трассу улететь с моим-то везением. Правило два: не врезайся в маленькие черные блестящие автомобили, они дорого тебе обойдутся.

– Блин. – Я простонала, пытаясь встать, и пока собирала выпавшие из коробки документы, заметила, как надо мной нависла тень. Вот и здравствуйте – хозяин автомобиля. Я осторожно подняла голову, сидя на корточках и скривила лицо.

– Мне кранты? Клянусь, что не специально. Здесь вообще можно парковаться? Это проезжая часть.

Брюнет склонил голову на бок, и после минутного молчания, расхохотался, раскатисто так, звонко, а мне будто по роже съездили. Он протянул мне руку, я помедлила, но не взяла ее, пододвинула коробку поближе к себе и быстро встала, отряхивая руки от пыли.

– Что смешного?

Я старалась смотреть ему в лицо, не опуская глаз, но не могла не заметить, что выглядел мужчина не намного старше, моих лет, если брать в учет мой настоящий возраст по паспорту, а не то, на сколько я выгляжу. И еще он был каким-то беззаботным что ли, словно уличный музыкант: черные джинсы, серая футболка, край которой был почему-то заправлен в штаны, взлохмаченные волосы, словно после душа полотенцем потерся и пошел, но вот машина говорила о том, что он далеко не уличный музыкант или бродяга не дай Бог. Может хобби? Фетиш? Я думала все крутые дядьки на черных блестящих автомобилях выглядят как. Не знаю. Как мой начальник, например. Деловые костюмы, укладка а-ля «Детка, да у меня лучший стилист в городе», а этому будто и не надо ничего такого. «Я итак выгляжу классно» – наверняка, он так думает.

Мужчина молча, с легкой ухмылкой на губах, обошел меня, наклонился в салон автомобиля, затем обернулся ко мне и что-то протянул, я недоверчиво взглянула на него, прищурив глаза.